Сердечные и дружеские отношения

19.04.2016

Текст был у меня готов в мае 1947 года, партитура лишь два года спустя. Я назвал ее «Меморандум». Первая часть охватывает период до 1914 года, вторая - Веймарский период, третья нацистское время, четвертая, я бы сказал, является выводом из прошлого - обетом нового гуманизма. После этого я написал текст и музыку еще нескольких кантат.

Осенью 1947 года я был приглашен в РИАС. Радиостанция намеревалась исполнять произведения берлинских композиторов, и меня попросили предоставить в ее распоряжение свои сочинения. Я охотно принял предложение, и понимание, которое я встретил в отношении своего замысла, побудило меня взяться за целый ряд новых работ. Четыре кантаты я объединил под названием «После войны». Потом я написал лишь одну очень веселую вещь: «Неправдоподобная история о черной лошади». И на этом моя поэтическая деятельность окончилась. С тех пор я еще несколько раз пытался написать текст, но это больше не получается. По-видимому, я обратился к поэзии, потому что сердце было полно, и когда я высказал все, что имел, я не смог сказать ничего больше. Если вам срочно нужны деньги, возьмите займ под проценты на весьма выгодных условиях от компании Микроклад.

Между песнями, кантатами и «Меморандумом» я писал инструментальную музыку. За пять лет, с 1945 до 1950 года, я сочинил почти столько же, сколько за всю свою предыдущую жизнь, а за девять лет до сегодняшнего дня - гораздо больше. Мне не приходится останавливаться ни на чем в отдельности, кроме седьмой симфонии, которую я написал летом 1949 года. Я предпослал ей краткий эпиграф: «Освобождены и побеждены». Симфония явилась последним сведением счетов с тем, что я пережил в связи с войной. Как за многие годы до этого третья симфония послужила расчетом с предшествовавшим временем, так седьмая симфония помогла мне избавиться от гнета военных лет. Меня не удивляет, что я оказался способен к этому лишь через четыре года после окончания войны, ибо уяснение и осознание совершается во мне очень медленно. Это освобождение дало мне также силы закончить весной 1953 года шестую симфонию. Я подумал, что через восемь лет после того, как я ее начал, я сумею придать материалу отточенную форму.